Майк Ментцер

Часть текста скрыта. Показать скрытый текст

Кому интересно, как я их обнаружил, могу сказать, что это произошло, когда моему брату Рею проводили операцию по удалению тромбов из рук в местах присоединения диализных трубок. Многие уже знают, что мой брат страдает заболеванием почек, требующим 4-часовой процедуры диализа три раза в неделю, что ужасно утомительно. Во время одной из них выяснилось, что у него имеется генетическое нарушение, известное как дефицит антитромбина, что означает слишком быстрое сворачивание крови. Доктор сказал ему, если у него есть братья или сестры, то им следует сказать об этом, так как вполне вероятно, что у них наблюдается та же самая картина.

IM: Что Вы чувствовали, находясь в больнице?

Майк Ментзер: Это интересно. С одной стороны, я беспокоился. Естественно, едва ли кто хотел бы иметь такие проблемы, но я не особо расстраивался. Я не ходил из угла в угол, грызя ногти и размахивая руками. Я перешагнул через это, доверился врачам и настроился на благоприятный исход дела.

IM: Как ситуация с Рэем повлияла на Вас?

Тяжело, когда что-либо подобное происходит с членом твоей семьи. Диализ - это трудная процедура. Кровь берут из руки и пропускают через специальный аппарат, ее очищающий. У Рэя был редкий случай - болезнь Бергера, которая, как утверждали врачи, не может быть последствием употребления стероидов. Это очень редкое заболевание, чаще всего поражающее людей белой расы после 35 лет.

Но он хорошо держится. Иногда падает духом (еще бы!), но все вокруг него поражаются его стойкости. Большинство людей на диализе принимают Zoloft, Prozac или еще что-нибудь, так как процедура очень тяжелая, но мой брат обходится без фармакологии. Он подходит ко всему философски. Рей понимает, что без диализа не обойтись. У него, как это называется, конечная стадия отказа почек. Почки не просто больны, они мертвы. Без диализа не выжить.

Вообще-то в последнее время у него была заметна некоторая подавленность. Ткани у нас идентичные и я готовился отдать ему одну почку. Мы уже собирались назначить срок операции, когда обнаружились эти сгустки в моих легких, что Рэй немедленно воспринял как дурное предзнаменование. Медики очень придирчивы к донорам, вы должны быть совершенно здоровым. Малейшие нарушения - и вас вычеркивают из списка. Вот Рэй и впал в легкую депрессию, но постепенно взял себя в руки, и ему сейчас лучше.

IM: Ваши отношения с Рэем всегда были такими близкими?

Майк Ментзер: (Смеется) У нас с Рэем почти всю жизнь были довольно сложные отношения, хотя и не такие плохие. Обычная вещь между братьями. Но теперь, когда оба заболели, мы стали ближе. Много времени проводим вместе. Это хорошо, потому что братья должны быть близки. Теперь мы наконец-то относимся друг к другу как должны относиться.

IM: Я знаю, что Рэй недавно получил небольшой сюрприз.

Майк Ментзер: Да, это был телефонный звонок (хотите верьте, хотите нет) от Арнольда Шварценеггера, который я нашел очень трогательным, за что и благодарю его. Арнольд позвонил Рэю, поинтересовался как его дела и попросил его звонить в любое время, если что-нибудь будет нужно. С его стороны это был очень великодушный жест, который поднял его статус как человека в моих глазах. Я был просто шокирован! Много лет назад я сказал Джо Вейдеру, что надеюсь на то, что Арнольд действительно научится поступать как зрелый человек и сможет полностью реализовать свой потенциал, потому что он - выдающаяся личность.

IM: Ваших родителей уже нет в живых?

Майк Ментзер: Мои родители умерли.

IM: А с ними Вы были близки?

Майк Ментзер: Да, с матерью и отцом я был очень близок. Смерть пришла первой к моей матери, для меня это были очень тяжелые времена. Помню, мне позвонил врач в пять утра, я вскочил в машину и по дороге плакал несколько часов, не переставая. Некоторое время я ничего не мог делать, но постепенно начинаешь привыкать, понимая, что смерть - это неотъемлемая часть жизни. Все будем там.

Смерть отца я тоже перенес тяжело, но не так, как матери, потому что ее уход как бы подготовил меня к другим потерям в семье. Они умерли много лет назад, и я уже смирился с этим.

IM: Верите ли Вы в существование рая и ада?

Майк Ментзер: Если бы я верил в ад и рай, то верил бы и в Бога. Я не верю в Бога. Я не сомневаюсь, что его нет, поэтому рая и ада тоже нет. Я объективист, исповедующий философию Эйн Рэнд (Ayn Rand), основной постулат которой - каждый должен полностью связывать себя с разумом и реальностью. Это хорошо объясняет, почему в реальности Богу места нет. Нет в природе вещей места Богу, по крайней мере, так, как люди себе это представляют.

А так как нет рая и ада, то я не надеюсь еще раз встретиться с моими родителями. Когда я пришел к этой мысли, слезы выступили на глазах, но такова реальность, какой бы она ни была.

IM: Если бы Вам доказали, что место, где возможна встреча, существует, и билет туда у Вас есть, взяли бы Вы его? Или остались бы при своем убеждении о невозможности существования Бога?

Майк Ментзер: Это то, что называется рациональным видением создателя. Как я уже сказал, такого Бога, как его описывают люди, нет. Бог - это бесконечность, он повсюду, он создал Вселенную - все это очень интересно. Нет такой вещи, как создание Вселенной или приведение ее в состояние существования, так как Вселенная - это основа всех причинных связей! Если бы был Бог, он должен был где-то существовать в виде материальной субстанции, он должен был бы где-то жить. Поэтому существующее существовало всегда, даже в том контексте, который вы затронули. Если бы, как вы сказали, было бы абсолютно и без тени сомнений доказано существование рационального создателя и жизни после смерти, то, конечно, я бы воспользовался шансом еще раз встретится с моим отцом и матерью.

IM: Вы упомянули объективизм. Не могли бы Вы задержаться здесь и пояснить, какое отношение эта философия имеет к бодибилдингу?

Майк Ментзер: За последние несколько лет я имел удовольствие убедить многих из своих клиентов и некоторых близких друзей, серьезных бодибилдеров, принять объективизм. Они имели явные проблемы с бытием. Теперь все изменилось. Их мышление стало очень ясным, деятельность - более продуктивной и созидательной, а жизнь - счастливой. Одним из таких людей я очень горжусь. Это Маркус Рейнхарт (Marcus Reinhart), восходящая звезда бодибилдинга, статьи о котором вы можете найти во многих журналах, так же как и его фотографии. За последние четыре года он прошел длинный путь в объективизме, и я счастлив, что первый представил ему лучшую философию из всех когда-либо существовавших.

Зачем я это говорю? Почему объективизм - это лучшая из всех философий? Потому что столетиями люди считали изучение философии знакомством с выводами избранных мыслителей прошлого, многие из которых исповедовали философию зла. Эйн Рэнд указала, что это неправильный путь, философия - это не только изучение работ мудрецов прошлых лет, которое на самом деле способно забить ваше подсознание множеством совершенно бесполезных и ошибочных утверждений. Наоборот, философия - это сама по себе зона познания. В философии есть контекст знаний, так же как он есть в электронике, физике, химии и математике. Ядро знаний составляет философию! Это было очень важное открытие. Эйн Рэнд была первым понявшим это философом. Ее понимание логически связало все пять ветвей философии. Первая ветвь - метафизика, которая изучает фундаментальную основу реальности. Эпистемология исследует природу человеческих знаний и средства их получения. Далее идет этика - наука, изучающая мораль, человеческие ценности и условия выбора. Четвертая, наиважнейшая - искусство. Пятая - политика.

Связав воедино без всяких противоречий все эти ветви, Рэнд оказала огромное влияние на мир философии. Конечно, с ней произошло то же самое, что и со мной в мире бодибилдинга. Ее учение долгое время отвергали, но сейчас объективизм изучается все большим количеством колледжей. Число ее последователей за последние 20 лет значительно выросло. Она и по сей день оказывает влияние на мир, и будет оказывать, если ее учение продолжать развивать.

Философия очень важна. Это, как утверждала Эйн, наиболее мощная сила в жизни человека. У каждого есть своя философия, однако часто ее выбор бывает случайным и неосознанным. Философия многих людей состоит из хаотичного нагромождения случайных, несвязанных друг с другом и противоречивых сведений, подхваченных из телевизионных передач, газет, книг, своей семьи, церкви и так далее. В результате их философия полна противоречий и может быть очень опасна.

IM: Как это?

Майк Ментзер: Например, Иммануил Кант. Двести лет назад он написал книгу «Критика чистого разума» (Critique of Pure Reason). Он разрушал человеческий мозг, ослабляя его веру в разум. Это злобная философия, и она влияет на умы до сих пор. Кантианство учит, что реальность нереальна и человеческий разум бессилен. Вот такую философию изучают в большинстве наших школ и даже в университетах. Кантианство так укоренилось, что философу-объективисту с докторской степенью трудно найти работу преподавателя.

IM: Я всегда думал, что философия - это довольно популярный предмет в наших вузах.

Майк Ментзер: Ну, это обязательный предмет, и преподается он так, как я описал выше: цель философии - изучение наследия кучки великих или избранных мыслителей прошлого. Следует разделять великих и избранных. Цель школьной философии - изучать мысли избранных и учиться их понимать. Скажите, а зачем нам учиться понимать философию зла?

IM: Что побудило Вас написать вторую часть Heavy Duty?

Майк Ментзер: Одиннадцать лет назад я решил стать персональным тренером и отнесся к этому очень серьезно. Моя работа - это использовать все знания для того, чтобы помочь клиентам добиться их целей. Когда я только начал тренировать людей, я применял базовую теорию высокоинтенсивного тренинга Артура Джоунза. Мои клиенты делали по 12-20 сетов три раза в неделю, что было намного меньше, чем предлагалось приверженцами объемного тренинга. Но должен признать, что ожидаемого прогресса не было. Он был неровным, по капле то там, то здесь. Я понимал, что-то было не так, и проблема была не в недотренированности, а скорее в перетренированности. Я не думаю, что есть такой атлет на земле, который недотренировывается. Наоборот, основная и всеобщая ошибка - это хроническая, глубокая перетренированность.

В этом и была проблема теории Артура. Она гласит: чтобы быть продуктивными, упражнения должны быть интенсивными, короткими и нечастыми. После долгих раздумий я согласился с первым постулатом - чтобы быть продуктивными, упражнения должны быть интенсивными.

Но как насчет короткого и нечастого тренинга? Этим, довольно общим, терминам не было дано конкретных объяснений. Система Джо Вейдера предлагала всем выполнять 20 сетов на каждую часть тела шесть раз в неделю. Реакция Артура была короткой: нет, 20 подходов на мышцу и шесть раз в неделю - это слишком много. Он решил сократить это вполовину и порекомендовал тренироваться три раза в неделю, выполняя 12-20 сетов на все тело, а не на каждую группу мышц. Это было его упущением. Интерпретация понятия «короткий и нечастый тренинг« была произвольной. Я начал методично сокращать объемы и частоту тренировок моих клиентов. Постепенно мы дошли до двух-четырех сетов за тренировку, которая повторялась раз в 4-7 (а иногда и в 10-14 дней), и, наконец (наконец-то!) мои клиенты начали демонстрировать такой прогресс, который возможен только при правильном применении действенной теории.

Огромная заслуга Артура - это создание базовой теории высокоинтенсивного тренинга, а я горд тем, что развил ее до такого уровня (по крайней мере, практически), когда могу сказать, что довел теорию высокоинтенсивного тренинга до совершенства. Доказательством служит не логика моего мышления, а прогресс моих клиентов. Почти все, кто пришел ко мне за последние 11 лет, работали по объемному принципу тренировок и были очень расстроены мизерным прогрессом, или вообще его отсутствием. Как только я переводил их на высокоинтенсивный тренинг, отрегулировав частоту и продолжительность тренировок, они показывали прогресс от удовлетворительного до феноменального.

IM: Тогда почему все рекомендуют тренировочные программы, непродуктивные для подавляющего большинства людей, а подходящие лишь тем, кто одарен генетически и принимает различные фармакологические препараты?

Майк Ментзер: Это из-за ошибочного принципа - «больше, значит лучше». Больше денег, больше знаний, больше ценностей - это ведь лучше. Поэтому больше тренировок, тоже должно быть лучше. Целую вечность Вейдер пропагандировал это, пока такой подход к тренингу не стал ассоциироваться с его именем и не дал ему мощную эмоциональную поддержку. Он просто отказывался видеть что-либо другое. Было слишком поздно. Теперь он не может отступить назад и признать, что был не прав. Такого удара по собственному эго ему не перенести.

Между прочим, в первом моем интервью с вами я назвал Джо узкомыслящим. А теперь мне несколько неловко, потому что я недавно обедал с Джо, и он меня удивил. В 80 лет его мышление очень живо, его трудно назвать узким. Мы полтора часа сидели в ресторане, где он излагал мне свою особую жизненную философию. Это не объективизм, но я уважаю каждого необъективиста, который способен привести убедительные доказательства правильности собственной философии. У Джо такие доказательства были.

IM: Вы хорошо устроились после ухода из большого спорта. Какие рекомендации Вы могли бы дать атлетам, собирающимся оставить бодибилдинг из-за последствий приема стероидов?

Майк Ментзер: Хороший вопрос. Я все еще в спорте. Пристально слежу за всем, что происходит. Мне кажется, многие профи просто не дают себе труда культивировать какие-нибудь отличные от бодибилдинга интересы. Закончат они забвением. Без бодибилдинга у них ничего не останется. Настанут трудные времена, которые могут их сломать. У некоторых я уже наблюдаю признаки приближения катастрофы.

IM: И что же Вы видите?

Майк Ментзер: Все дело в характере и жизненной философии. Эти люди относятся к бодибилдингу как к центру своей жизни, они тратят по 70000 долларов в год на огромные количества фармакологических препаратов, стероидов, гормона роста и других субстанций, названия которых я и выговорить-то не смогу. Это их главная цель в жизни, ничего другого не существует, ни кино, ни подруг, ни отдыха на пляже.

При общении с ними я чувствую их интеллектуальную ограниченность. Они не думают о своем будущем. Полагаю, что их ждут очень тяжелые времена. Меня это несколько беспокоит, так как я заинтересован в бодибилдинге, мне небезразлична его судьба. Но я ничего не могу поделать. Я пишу уже более 23 лет и вижу в себе, в основном, учителя. Они могли бы прочитать мои статьи, уловить мысль о том, что существует еще много вещей в жизни кроме бодибилдинга, которые не менее, а даже более важны, чем спорт.

Как я уже упоминал, у меня много дел. Как «отставной» бодибилдер, я пишу статьи для журналов, в основном для IRONMAN, которым я очень горжусь, так как это единственный объективный журнал. Я не знаю другого издания, которое так позитивно относилось бы к высокоинтенсивному тренингу. В IRONMAN мы можем прочитать статьи совершенно разных авторов, что повышает доверие публики к редакции. Я благодарен Джону Балику за это.

Я дружу с ним уже 25 лет. Помню начало этой дружбы, когда он жил в Вирджинии, а я ходил в Университет Мэриленда. Раз в несколько месяцев он приезжал и фотографировал меня во дворике моего дома. У него до сих пор сохранились эти фото, и он иногда публикует некоторые из них. Вдобавок, он следовал за мной по всему миру, фотографировал меня и других ребят на всех высших соревнованиях много-много лет. Я знаю его достаточно хорошо, чтобы сказать: вероятно, сейчас он - один из самых порядочных и беспристрастных людей в мире бодибилдинга. Я его уже не раз благодарил и благодарю снова.

Одиннадцать лет назад я испытывал финансовые затруднения, и Джон знал об этом. Совершенно бесплатно, просто из желания помочь, он разместил на страницах журнала несколько рекламных блоков, в которых упоминалось, что я начинаю давать консультации по телефону. Буквально на следующий день мой телефон начал звонить непрерывно и не прекращает звонить до сих пор. При желании я бы смог существовать только на доходы от этих консультаций. Все, что надо было бы делать, это периодически давать рекламные объявления в какой-нибудь журнал. Сейчас я только упоминаю о консультациях в конце каждой своей статьи в IRONMAN.

IM: Насчет бодибилдеров, уже собирающихся уходить из спорта в скором времени, таких как Шон Рэй, Кевин Леврон, Ронни Коулмэн...

Майк Ментзер: (Перебивает) Вот примеры, совершенно противоположные тому, о чем мы только что говорили. Кевин Леврон и Шон Рэй - яркие индивидуальности, интересы которых очень разнообразны, и будущее этих парней выглядит великолепно.

IM: Я знаю, что Ваш веб-сайт довольно популярен.

Майк Ментзер: Да. Я им очень горжусь. Это не шедевр, но выглядит неплохо, основная его цель - просвещение. Особую гордость у меня вызывает моя гостевая страничка, так как каждый, кто пишет для меня, является объективистом. Он ясно понимает разум и логику, и поэтому отлично мыслит.

Один из сотрудников IRONMAN, доктор Ричард Уинетт - один из частых гостей моей странички. Я восхищаюсь им, так как еще совсем недавно он был убежденным проповедником объемного тренинга, отказываясь верить в высокоинтенсивные методы. Но, в отличие от остальных представителей высшего эшелона бодибилдинга, ознакомившись с работами Артура Джоунза и моими, критически проработав их, он однозначно заявил, что метод высокоинтенсивного тренинга по эффективности превосходит объемный.

IM: Вы советуете делать довольно мало подходов на такую большую мышечную группу, как спина. Вы считаете, что можно получить качественную тренировку спины всего лишь с тремя упражнениями?

Майк Ментзер: Главное слово здесь «большая». Вы сказали, что я рекомендую тренировать большие мышцы малым количеством сетов. Размер мышц, на самом-то деле, не имеет значения. Для стимулирования роста не нужно делать больше одного сета.

Возникает вопрос, сколько нужно сетов? Если вы зададитесь целью выяснить это экспериментально, с чего вы начнете? Если с 20 подходов, и это не сработает, куда вы двинетесь? К 19 или к 21? Логика подсказывает, что такое исследование надо начинать с одного подхода, так как ниже спуститься уже невозможно. Если один подход не срабатывает, вы пробуете два. Но я вам твердо и без всяких сомнений заявляю, что одного сета в упражнении абсолютно достаточно для достижения оптимальных результатов.

Многие бодибилдеры, кажется, относятся к своим тренировкам, как к соревнованиями на выносливость, что совершенно неверно.

Это проистекает все из того же заблуждения, что больше, значит лучше. Идея не в том, чтобы пойти в зал и выяснить, сколько сетов сегодня вы сможете сделать и каков на сегодня ваш уровень выносливости. Вы должны идти на тренировку, как информированный, думающий, рациональный человек и выполнить ровно столько работы, сколько необходимо для стимулирования роста. Заметьте разницу, вы не участник соревнований на выносливость, ваша цель - сделать то, что нужно природе, чтобы запустить рост мышц. Как оказалось, необходимое для роста количество упражнений и подходов совсем не так велико, как многим людям внушали или они хотели бы верить.

Одна из главных мыслей моей книги Heavy Duty 2: Mind and Body - это то, что всеобщей ошибкой последние десятилетия были понятия: больше, значит лучше и меньше, значит лучше. Обе идеи не верны, обе они ведут к тренировочным проблемам и отсутствию приличного прогресса.

Идея не в том, что больше, значит лучше или меньше, значит лучше, а в том, что оптимальный объем - значит лучше. Ключ - в оптимальности нагрузки. А если точно, то сколько сетов за тренировку и как часто? Тут уместна аналогия с медициной. Если вам нужно принимать лекарства, то уместно выяснить его дозы. Какую дозу вы должны принимать и как часто? В своей книге я опять утверждаю, что спортивная наука должна рассматриваться, как ответвление медицины, так как все принципы второй должны применяться к первой. В медицине первая задача - это определить, какое химическое вещество должно привести к желаемым физическим результатам. А следующим шагом будет определение количества и частоты приема этого вещества. В бодибилдинге мы то же пытаемся достичь некого физического результата, но не путем приема лекарств, а путем применения тренировочных стимулов, которые объединяются одним названием - высокая интенсивность. Раз мы это выяснили, необходим следующий шаг - узнать, как часто и как много.

Большинство ориентированных на объем бодибилдеров выполняют случайное, по выбору, количество подходов. Наука рекомендует свыше 60 подходов в день шесть-семь раз в неделю. Вы и я знаем, что это приводит к чудовищной перетренированности у людей, не одаренных генетически или не принимающих стероиды. Такой подход к тренингу для них бесполезен. А если не принимать различные фармакологические препараты, ускоряющие восстановление, он даже антипродуктивен.

IM: Когда Вы последний раз плакали?

Майк Ментзер: (Смеется, затем пауза) Этой ночью, когда смотрел Мэг Райан в фильме, где она играет пилота вертолета, героически погибающего на войне. Ничего не мог с собой поделать.

IM: Вы не любите проявлять эмоции?

Майк Ментзер: Да нет, у меня никогда не было проблем с этим. Я их особо не афишировал. Вообще, вопрос интересный. Как много эмоций человек должен проявлять? Это даже философский вопрос, который требует времени на обдумывание.

IM: Покойный Дэн Дучейн сказал, что теория высокоинтенсивного тренинга казалась стройной и прекрасной, пока мы не услышали об огромном количестве травм, противовоспалительных препаратов и амфетаминов, которые сопровождают такой тип тренинга. Что Вы об этом думаете?

Майк Ментзер: Не знаю ни одного тренера или пропагандиста высокоинтенсивного тренинга, который бы предлагал использование амфетаминов или других подобных препаратов. Что касается травм, то это фальсификация. Я тренирую людей уже 11 лет, моими услугами воспользовалось уже около 2000 человек, как в зале, так и по телефону, и только один раз мой клиент получил легкую травму. Он выполнял слишком глубокие отжимания и слегка потянул грудную мышцу. Высокоинтенсивный тренинг - это не пауэрлифтерская программа, где рекомендуется 1-3 или 3-5 повторений в каждом упражнении. Это потребует, конечно, огромных весов и, как следствие, вырастет вероятность получения травмы. Мы же предлагаем выполнять по 6-10 повторений в упражнениях для верха тела и 8-15 - для низа, что требует от мышц низких или средних усилий.

То, что мы пропагандируем - это грамотно составленный высокоинтенсивный тренинг с низким уровнем выработки усилий в упражнениях. Медленное выполнение повторений - четыре секунды вверх, четыре секунды вниз - не позволяет использовать экстремально большие веса. Фактор безопасности является важнейшим. Я не знаю никого (а я знаком со многими тренирующимися с высоким уровнем интенсивности атлетами), кто получил бы какие-нибудь травмы.

IM: А как же Дориан Йейтс?

Майк Ментзер: Дориан не следовал высокоинтенсивному принципу. Он ошибочно полагал, что меньше - значит лучше, а не оптимально - значит лучше. Кроме того, в движениях он использовал инерцию, толчки и баллистику, для того чтобы заставить вес двигаться. Отсюда и травмы. Мы предлагаем безопасный тренинг с относительно высоким количеством повторений, выполняемых медленно и с полной амплитудой. Это наиболее продуктивно и безопасно. Хотелось бы мне услышать доказательства обратного.

IM: Давайте поговорим о злоупотреблении наркотическими препаратами и гомосексуальных поползновениях в среде элитных бодибилдеров. Что на самом деле происходит?

Майк Ментзер: Вы правы, такой феномен наблюдается среди бодибилдеров, включая и самых известных, они используют наркотические вещества, такие как кокаин и марихуана. Все, конечно, знают о таких проблемах. Разве не испытывал Майк Кристиан проблемы, связанные с кокаином, пару лет назад? Я надеюсь, он уже справился с ситуацией, но эти проблемы привели его к падению и почти полной потере своего бизнеса. Я называю его имя только потому, что он сам об этом говорил в интервью IRONMAN. Но он не один, кто принимал или принимает наркотики. Таких немало, и я не буду называть их.

Насчет гомосексуализма тоже верно. Это началось еще на заре бодибилдинга. Очевидно, есть гомосексуалисты, которые находят бодибилдеров очень привлекательными, и готовы заплатить им немалые деньги за сексуальное удовольствие. Знаю многих атлетов, которые пошли на это, но по понятным причинам не хочу называть имен.

Да, бодибилдинг - не кристально чистое занятие, как это описывается в некоторых журналах.

IM: Есть ли у Вас какие-нибудь секреты, о которых другим не следует знать?

Майк Ментзер: (Смеется) Ну конечно, есть очень личные вещи, и мне бы не хотелось афишировать их в международном журнале. Я был вынужден рассказать о моих проблемах с легкими, иначе многие бы тут же связали это с приемом стероидов в прошлом. Я ведь никогда не скрывал, что пользовался ими, это никогда не было секретом. У меня когда-то была рубрика в журнале Muscle Builder (теперь Muscle & Fitness), где я не раз говорил на эту тему. Но многие атлеты не хотят, чтобы стероиды связывали с их именем, и я понимаю почему. Я поступил иначе, потому что прием стероидов был моим осознанным выбором, и мне нечего стыдиться. Я сравнил риск и выгоду - и решил, что буду принимать их. Насколько я знаю, у меня никогда не было проблем с последствиями.

Тромбы в легких, опять же, связаны с моими генетическими нарушениями. И, кроме того, существует множество людей с заболеваниями почек, печени, сердца и других органов, которые никогда даже не притрагивались к гантелям и не принимали стероиды. Понятно, что взяв некоторое количество культуристов, вы обязательно найдете среди них людей с теми или иными медицинскими проблемами.

IM: Дэн Дучейн как-то писал, что у Вас был полный упадок здоровья...

Майк Ментзер: (Перебивает) Меня совершенно не волнует, что там говорил Дэн Дучейн.

IM: В самом деле?

Майк Ментзер: (Длинная пауза) Особенно потому, что он - большой лжец, который склонял спортсменов к приему стероидов. Все в Венусе (Калифорния) знают, что он давал стероиды женщинам-культуристкам, потому что у всех его клиенток начинали расти на лице волосы, садился тембр голоса, и развивались другие мужские черты.

Дэн был отличным парнем, пока зло не изменило его, поэтому мне наплевать на его мнение. Вовсе не факт, что он нападал на меня персонально, приписывая мне все эти нелепые вещи, которые я, якобы, совершал. Я принимал стероиды в прошлом, а Дэном они завладели целиком и полностью!

IM: Дэн писал, что Вы злоупотребляли амфетаминами и пили собственную мочу.

Майк Ментзер: (С усмешкой) Не знаю, с чего он это взял. Как вообще можно узнать, пью я ее или нет?

IM: Не знаю, но многие верят в это.

Майк Ментзер: Да, многие испытывают некий подъем собственного эго, когда могут наблюдать падение других людей. Они чувствуют себя увереннее, когда могут сказать: «Посмотрите, я не такой». Эти люди неполноценны. И это неправильный путь достижения уверенности в себе. Это иррационально.

Нет, я никогда не пил собственную мочу. Откуда такие слухи, я не знаю. По предписанию врача я принимал некоторое время амфетамины, потому что мне, как бодибилдеру и писателю, иногда было трудно во время жесткой диеты тренироваться, а затем идти домой и часами писать статьи. Но ведь все это было по предписанию врача.

IM: Серджио Олива выпускает сейчас новую книгу, в которой он говорит о многочисленных подтасовках результатов соревнований в пользу Арнольда, Фрэнка Зейна и Ли Хейни. Что Вы об этом думаете?

Майк Ментзер: Да, я слышал о таких заявлениях Серджио и людей, согласных с ним, но признать это бесспорным фактом не могу. Я бы не удивился, но так как не обладаю информацией из первых рук, судить Джо Вейдера не берусь.

IM: Есть ли в Вашей жизни женщина?

Майк Ментзер: Нет. Я все ищу свой идеал. Я делал такую же ошибку, как и почти сто процентов читающих эту статью мужчин, ошибочно выбирая женщину только из-за ее физической привлекательности и обнаруживая позже свой чудовищный промах. Так было несколько раз, пока я не пришел к тому, чтобы не позволять определенным чувствам затмевать мой разум.

Я не собираюсь успокаиваться. Среди женщин я ищу родственную душу, которая сможет остаться со мной на всю жизнь. Не хочу больше останавливаться ни на чем менее, чем идеал - женщине относительно привлекательной и разделяющей мои объективистские взгляды.

IM: Встречаетесь ли Вы с кем-нибудь сейчас?

Майк Ментзер: Пару лет назад у меня было несколько женщин, но из-за низкого интеллекта мне с ними было очень скучно. Они не подходили под мои интеллектуальные стандарты, поэтому не удовлетворили меня, и мы расстались. С тех пор никого больше не было.

IM: Что можно было бы назвать самым последним достижением Майка Ментзера? Каким бы Вы хотели видеть собственное наследие?

Майк Ментзер: Я бы хотел продолжить писать книги, убеждать людей в объективизме и учить их. Вот и все, в основном.

IM: Что делает Вас счастливым?

Майк Ментзер: (Длинная пауза) Абстрактные идеи высокого уровня.

IM: Что это значит?

Майк Ментзер: (Смеется) Средний интеллектуал сегодня ограничен самим собой. У людей возникают проблемы с абстракциями высокого уровня.

Позвольте мне кое-что пояснить насчет абстракций. Первый уровень абстракции - это концепции, которые имеют отношение к конкретным объектам. Этим уровнем большинство людей и ограничено: уровнем мышления, связанным с конкретными объектами. У них возникают трудности с абстракциями высокого уровня, вещами, которые нельзя ощутить напрямую, например, теория или принцип.

Они ограничены, слишком конкретны, а мне нравится иметь дело с абстрактными, философскими, теоретическим знаниями. Что делает меня счастливым - так это использование собственного мозга, и это должно делать счастливым каждого. Это должно быть основным делом и интересом каждого. Для любого человека это должно быть высшей ценностью, приносящей ему счастье!

Средство выживания человека - это мышление. Естественно, он должен ценить эту способность в наибольшей степени. Но достаточно бросить взгляд на культуру, чтобы понять, мышление с помощью рассудка и логики занимает очень мало места в системе людских ценностей.

IM: Вам никогда не казалось, что Ваша манера письма и интеллект недоступны многим читателям? Если честно, мне было очень тяжело читать Heavy Duty 2.

Майк Ментзер: Да, но я не хочу спускаться, и буду писать на моем уровне. Моя идея в том, что существуют люди, которым тяжело читать мои творения, но они ограничены в этой области знаний и потому мне неинтересны. Как и Эйн Рэнд, меня интересует реакция умных людей. Есть люди, которые даже понятия не имеют о существовании объективизма или важности философии, но они, по крайней мере, находятся в поиске. В поиске истины. Они ценят знания очень высоко. Что меня очень радует с тех пор, как я открыл свой веб-сайт, так это благодарность людей за то, что я представил им область высокой мысли (то есть философию), что помогло им лучше понять спортивную науку.

IM: Большинство людей моего поколения довольно ленивы. Мы особо не утруждали себя философией и размышлениями.

Майк Ментзер: Да, мир сейчас опустился на самый низкий уровень за всю свою историю. Вспомните каменный век. Так вот сейчас хуже! Мы живем не в темном веке, но в черной дыре. Средний индивидуум сейчас имеет меньше понятия о философии, чем сотни лет назад! Многие очень самодовольны и ограничены. Они думают: «У меня есть телефон, автомобиль, видеомагнитофон, сотовый телефон - значит, я очень респектабелен». Такого не должно быть. Это последствия относительно низкого умственного развития. Такие люди чаще всего ничего не знают о науке или философии. Подобные изменения заметил не один я, это подтверждают ученые.

Вы, наверное, слышали, что уровень образования снижается. Многие школьники не могут написать и одного предложения без грамматических ошибок. Дела все хуже и хуже.

IM: Кстати о грамотности. Вы смотрите MTV?

Майк Ментзер: Никогда не смотрю MTV.

IM: Что Вы думаете о музыке и рэп-культуре, где все женщины - «потаскухи»?

Майк Ментзер: Это один из признаков того, что общество скатывается все ниже и ниже! Люди радостно и с ужасающим постоянством пренебрегают моралью. Телевидение делает все, чтобы поднять рейтинг, не заботясь о последствиях. Богохульство в рэп-музыке вызывает у меня тошноту, и вообще музыка сейчас находится на очень низком уровне.

Помните, искусство - это одно из ответвлений философии, оно играет огромную роль. Его призвание - очищать души людей, подталкивать человека к самосовершенствованию. Искусство должно создавать идеал и поддерживать в человеке стремление к его достижению. Современное искусство играет совершенно противоположную роль. Оно рисует человека низменным существом, ползающим в грязи, а не пылким героем, созданным для самосовершенствования. Мир в ужасном состоянии, а искусство - это барометр, его отражающий. Такой барометр очень важен, он не ошибается. Искусство - это не просто времяпрепровождение, оно играет важнейшую роль в философии и в жизни. Это барометр не только души каждого индивидуума, но и всей культуры в целом.

IM: Были ли у Вас трудные моменты в жизни, когда Вы просили у Бога помощи для себя или для других?

Майк Ментзер: Да. Я пребывал в депрессии после смерти моих родителей. Я просто не мог поверить, что больше никогда их не увижу. Я даже допустил существование Бога. Я искренне верил, если он существует, то должен быть где-то близок к своим созданиям. Я даже поверил, что смогу найти его, но ничего не получилось. Одно время я даже подумал, что Артур Джоунз был Богом.

IM: Почему?

Майк Ментзер: Артур был самым уникальным и выдающимся человеком из всех, которых я когда-либо встречал, несмотря на его недостатки. Долгое время я вообще думал, что у него их нет. Он обладал высоким уровнем морали. Фактически, он был единственной персоной в бодибилдинге (исключая меня), который заговорил об этике и морали. Меня это очень впечатлило. В моих глазах он вырос до уникальной личности, почти как Бог. Даже простое упоминание этики и морали в этой среде было уникальным шагом. А его выдающийся интеллект! Я никогда больше не встречал человека с таким острым умом, умеющего убеждать людей в правильности своих мыслей в такой доверительной манере. Поэтому я думал, если Бог есть, и он потратил столько времени на создание человека, он не мог так внезапно бросить все и оставить его без опеки. Он должен как-то взаимодействовать со своими созданиями.

Итак, с чего начать? Я подумал, что с буквы «А», Артур. О да, Артур Джоунз. Так я и продолжал размышлять, не буду вас утомлять деталями. Я даже позвонил ему и спросил: «Скажи, Артур, ты Бог?» Вот насколько я был искренен. Моя вера била фонтаном. Даже когда я увлекся мистицизмом, я это делал с энтузиазмом. Я никак не мог понять, почему люди, если они верят в Бога, окружают все это такой тайной! Почему они не ищут Бога? Почему не проводятся исследования и эксперименты, чтобы выяснить, где он находится?

Вместо этого они бездумно ходят в церковь каждую неделю и в мистическом тумане падают на колени, молясь богу. Мне казалось, что это неправильный подход.

Вернемся к Артуру. На мой вопрос он ответил: «Нет, Майк. Случалось, люди называли меня по всякому, даже «чертовым сукиным сыном». Но нет, я не Бог».

IM: В пору Вашего увлечения мистицизмом Вы верили в НЛО?

Майк Ментзер: Нет, никогда.

IM: Сожалеете ли Вы о чем-нибудь в своей жизни? Есть кто-нибудь, перед кем бы Вы хотели извиниться?

Майк Ментзер: Нет, никаких сожалений.

IM: В заключение, Майк, я бы хотел, чтобы Вы без всякой подготовки высказали бы свое мнение о некоторых людях. Дэн Дучейн.

Майк Ментзер: Как я уже говорил, меня он абсолютно не волнует. Он вовлечен во зло, и я не могу не замечать его нападок на меня. Дэн был прекрасным парнем, сбившимся с пути интеллектуалом.

IM: Бен Вейдер.

Майк Ментзер: Бен Вейдер? (Вздыхает) Я его не очень хорошо знаю, мы мало встречались. Мне он не особо нравится из-за своей увлеченности политикой IFBB. С ним невозможно говорить о чем-либо другом. Одна политика. Ужасно скучно. Я от всего этого уже давно отошел.

IM: Силовой тренер Чарльз Поликвин.

Майк Ментзер: Чарльз Поликвин - без сомнения, жулик. Он раскручивает себя как ведущего мирового эксперта по силовому тренингу и одновременно рекомендует людям делать упражнения с отягощениями на баскетбольных мячах, что очень опасно. Это почти криминал. Представьте страховую ответственность тренера или владельца зала, у которого кто-то пытается делать разведения рук с гантелями, балансируя на швейцарском мяче. Вы знаете насколько это опасно?

IM: Что Вы думаете насчет сексуальности Моники Брандт?

Майк Ментзер: Сексуальности? Я нахожу ее привлекательной. У нее умеренная для женщины-культуристки мускулатура. Я ее немножко знаю, и мне она кажется очень хорошей девушкой. Она - не классическая красавица, но довольно красивая женщина.

IM: Если говорить о женщинах, что Вам больше нравится - ножки, попки или большая грудь?

Майк Ментзер: (Смеется) Я много лет промучался с женщинами и уже подошел к пункту, когда это становится нерациональным. Я - пасс...

Были времена, когда я рассматривал их по частям, и мое внимание могли привлечь ножки, переходящие улицу, и я едва не попадал в аварию!

Наконец я понял, что неотъемлемой ценности в женских ножках нет. Ее нет ни в чем. Ценность в том, что вы выберете в качестве ценности, и я выбрал не рассматривать больше различные аспекты женской анатомии.

IM: Ваше мнение об IFBB?

Майк Ментзер: (Вздыхает) Очевидно, что она существует не ради признания бодибилдинга олимпийским видом спорта или его популяризации. А все из-за политики, которую они проводят. Меня IFBB не особенно заботит. Давая всю полноту власти Джо и Бену Вейдерам, люди считают, что выбирают настоящих лидеров, способных развивать этот спорт для них, а вместо этого они получают личностей довольно примитивных.

IM: Что Вы думаете об Уэйне ДеМилье?

Майк Ментзер: Меня он также не особенно интересует. Он - не самый плохой парень в этом мире, но тоже довольно скользкий.

IM: Майк Ментзер?

Майк Ментзер: (Смеется) Хороший писатель, хороший коммуникатор, хороший учитель. Тот, который был ошельмован многими в этом спорте, хотя его цели были благородны - помогать людям достичь своих целей. За это я и был проклят. Нападки были вовсе не из-за того, что я хороший учитель, например, а из-за ревности и злобы. Эйн Рэнд написала замечательную статью под названием «Эпоха зла». В ней и говорилось о том, что мы живем в эпоху зла. Ну что поделать, придется мне и это пережить.